Дали добро
Нынешнее разрешение от правительства не первый шаг на пути к реализации международного проекта. В январе министры энергетики трех стран подписали соглашение, которое до сих пор не имело полной юридической силы. По его условиям, в трубопровод протяженностью почти две тысячи километров и мощностью 10 миллиардов кубометров в год будет инвестировано шесть миллиардов евро. Деньги вложат Евросоюз и греческо-итальянская компания IGI Poseidon (совместное предприятие греческой DEPA и итальянской Edison).
Израильские власти всячески подчеркивают эпохальность момента. Министр энергетики Юваль Штайниц и полгода назад, и сейчас говорит о долгожданном превращении своей страны в экспортера газа.
Между тем технически это произошло одновременно с январским подписанием соглашения. Израиль тогда начал поставлять топливо Египту — через ветку Ариш — Ашкелон, являющуюся частью главного пока ближневосточного газопровода Arab Gas Pipeline («Арабский газопровод»).Все сложно
В новом проекте по строительству EastMed тоже есть ощутимая политическая составляющая. Для его европейских участников, особенно для Греции и Италии, трубопровод станет дополнительным шансом снизить зависимость от российского газа. Сейчас эту задачу решает почти достроенный газопровод из Азербайджана в Турцию, состоящий из двух частей: TANAP и TAP. Его конечной точкой также является Италия. Появление еще одного маршрута поспособствует диверсификации источников поставок. Однако бояться Европе стоит не только России — в случае ослабления ее позиций место могут занять другие страны, причем на тех же безальтернативных условиях.
Не могут поделить
Пока Соединенные Штаты поддерживают строительство EastMed — видимо, считая, что с конкурентами лучше расправляться по очереди. Госсекретарь Майк Помпео в январе приезжал в Афины на церемонию подписания соглашения. Но Израилю стоит иметь в виду, что настроение союзника может измениться в любой момент, особенно если Трамп осенью переизберется на второй срок. Глава Белого дома уже не раз показывал, насколько непоследовательным может быть в выстраивании международных отношений. Яркий пример — борьба с Китаем, переросшая было в дружбу (на фоне подписания первой фазы масштабной торговой сделки), но затем вспыхнувшая с новой силой после начала пандемии коронавируса.
Еще один игрок, мечтающий увеличить свою долю на рынке, — Катар. Местные чиновники называют страну самым «эффективным производителем в мире с точки зрения затрат». Государственная Qatar Petroleum уже занимает второе место среди поставщиков СПГ в Европу, а в скором будущем может существенно улучшить результаты за счет введения в эксплуатацию 100 дополнительных танкеров и поставок в Германию, где Доха готова профинансировать строительство регазификационных (превращающих СПГ обратно в природный газ) терминалов.
Не убедили
Необходимость EastMed ставят под сомнение и по чисто экономическим причинам. Научный сотрудник берлинского Фонда науки и политики (SWP) Штефан Вольфрум подробно объяснил всем заинтересованным сторонам и, прежде всего, европейским чиновникам, почему им не стоит поддерживать инициативу. По его мнению, гораздо более дальновидным шагом стало бы развитие полноценного газового рынка на Ближнем Востоке, который в последние годы начал формироваться сам собой. Свидетельства тому: сотрудничество Израиля с Египтом и Иорданией, попытки наладить добычу вместе с заклятым врагом — Палестиной. Каир мог бы стать основным газовым хабом региона — не только продавать и перепродавать топливо, но и сжижать его на собственных, пока не до конца загруженных, заводах.
Построение единой системы, действующей по четким правилам, полностью отвечает интересам и Евросоюза, и Израиля, уверен Вольфрум. Главным образом потому что обеспечит мир в нестабильном районе. Впоследствии топливо оттуда можно будет закупать без разделения на поставщиков — на новом хабе или даже бирже. При этом газ с большой долей вероятности будет сжиженным, а значит трубопровод вовсе не нужен — его заменят танкеры. Реализация такого плана составила бы куда более серьезную конкуренцию «Газпрому» и России. Пропускная способность EastMed (10 миллиардов кубометров в год) не идет ни в какое сравнение даже с единственной пока действующей веткой «Северного потока» (55 миллиардов кубометров в год, которые европейские правила позволяют задействовать наполовину). Общий объем российского газового экспорта в Европу колеблется около 200 миллиардов кубометров в год.
Наконец, строительство EastMed — очень дорогой проект. Его стоимость (семь миллиардов долларов) лишь немного уступает размеру инвестиций в «Северный поток-2» (9,8 миллиарда). Арендные ставки при транспортировке будут сопоставимы в обоих газопроводах, однако при гораздо меньшей пропускной способности себестоимость поставок по EastMed будет существенно выше. В условиях пониженного из-за пандемии коронавируса и теплой европейской зимы спроса использование нового газопровода и вовсе могло бы быть убыточным. Израилю, Кипру и Греции остается надеяться на то, что к 2026 году, когда прокладочные работы должны быть завершены, мировая экономика восстановится, и цены вырастут.
Тель-Авив (как минимум на словах) не слишком обеспокоен будущими проблемами. Вслед за министром энергетики Ювалем Штайницем вся страна радуется растущей роли на европейском энергетическом рынке. Однако уже скоро появление дополнительного газопровода может еще больше запутать и окончательно дестабилизировать ситуацию. EastMed будет соперничать не только с российскими транспортными узлами, но и с азербайджано-турецким TANAP-TAP, а также с морскими поставками СПГ из США и Катара. В идеальных рыночных условиях такое обилие продавцов сыграло бы на руку покупателям, но в современном мире вполне может стать поводом для новых санкций или даже прямых военных столкновений.